Память о той войне
И снится ей детство, от которого не уйти, и никуда не деться
Анна Горбунова родилась 28 февраля 1928 года в семье Александра и Ольги Литвиновых. Отец был водителем в колхозе, а мама сначала работала дояркой, а потом занималась домашним хозяйством. Была охота учиться в школе, но Анна самая старшая из сестёр, не могла себе этого позволить, закончила всего четыре класса. Началась война, отца забрали на фронт, а на руках ещё две сестры и мама. Совсем молодой девчушкой Аня работала в бригаде, дома почти не бывала, её привозили помыться в две недели раз, и снова на работу. Зимой ухаживала за скотиной, и если получится, приносила своей корове пучок соломы, это было совсем непросто в то время, могли и в тюрьму посадить, но как-то исхитрялась, не заметили ни разу. Весной работала в бригаде на сеялке, а летом ремонтировала комбайны, и потом сразу на уборку штурвальным. Пять лет проработала комбайнёром.
— Бывало че приеду из бригады, мама баню истопит, намоюсь, лечь бы отдохнуть, — вспоминает Анна Горбунова, — да нет же, снова на работу везут на две недели. А денежек то не давали, только за трудодни работали, а на них-то не наешься досыта. Много я пережила и голод, и холод, всю войну работала. Одёжки то никакой не было, папины старые брюки надевала, и ни плавок никаких ни трусов не было, как сейчас. А ведь как простывали все, и я не раз болела, но надо было работать и мы как будто ничего не замечали, травки попьём, на кирпиче горячем посидим и снова на работу. Сапоги папины, валенки мамины, как-нибудь приспособим и ладно. Денег не было, нужда была.
Вспоминает Анна Александровна, как зимой скотину поила из колодца. Бадья большая была, пока достаёшь её сама в ледышку превратишься, а надо ещё кормушки почистить, да корм раздать животным. Всё надо было успеть и на работе и дома. А ещё и кушать хотелось, но военное меню было у всех почти одинаковое. Постная затируха, лепёшки травяные с отрубями, а уж если где-то капля молока присутствовала, праздник был всем. Съесть ломоть домашнего хлеба было мечтой всей детворы и взрослых, а уж если и солью сверху посыпать, а то вдруг сахарком, то наслаждение неописуемое. Но в основном это были лишь мечты. Зато летом, хоть какое-то лесное раздолье, травы всякой видимо невидимо и лук дикий и чеснок, щавель или кислятка, неважно, главное, что пирожки, пусть и не из пшеничной муки какие вкусные были. А если с грибами да ягодами повезёт, считай вся семья, продержится пол зимы точно. И огороды спасали, как могли, капуста, картошка, другие овощи, и всегда делились с соседями, с родственниками, просо односельчанами. И ведь, выдюжили же всё, и фрицев этих победили, и сами худо-бедно пережили все эти годы. И стар и млад, встал на защиту Родины, и в бою и в тылу выстоял, не посрамил память великих предков, чтобы помнили грядущие потомки. И порой снится Анне Горбуновой до сих пор то время, но к счастью проснувшись, понимает она, что это всего лишь сон, и жизнь идёт своим чередом.
